Вице-президент Национальной ассоциации адвокатов Валентин Гвоздий: законопроект "Об адвокатуре" необходимо направить в "Венецианскую комиссию"

Недавно, в своем поздравления по случаю Дня адвокатуры Петр Порошенко неоднозначно дал понять, что новая реформа адвокатской сферы не за горами. Президент, в частности, отметил, что в условиях активной реализации судебной реформы от надлежащего функционирования института адвокатуры зависит эффективность защиты прав и свобод граждан. Но главной его ошибкой в данном случае может оказаться то, что само адвокатское сообщество не желает такого реформирования под контролем власти.

В декабре 2017 года НААУ отпраздновала свой первый юбилей. "Українські Новини" решили узнать у вице-президента Национальной Ассоциации адвокатов и управляющего партнера юридической фирмы GOLAW Валентина Гвоздия, какими достижениями адвокатура может похвастаться уже сейчас и с какими новыми вызовами может столкнуться профессиональное адвокатское сообщество в обозримом будущем?

Сейчас в обществе обсуждается новый закон об адвокатуре. Ассоциация к этому процессу подключается как-то? Нужен ли новый закон?

Как вы знаете, сейчас идет процесс, который начинался как реформа адвокатуры, однако сейчас он несет значительные риски разрушения конституционного института защиты прав граждан. Еще в 2014 году инициатором усиления прав и гарантий адвокатуры выступила Национальная ассоциация адвокатов. НААУ тогда совместно с Министерством юстиции разработала законопроект, который отражал запросы на усиление статуса адвоката, в том числе предусматривал изменения в процессуальном законодательстве. Однако в том же 2014 году был создан Совет по вопросам судебной реформы, который сразу монополизировал ведущую роль в проведении изменений в адвокатуре. Места в Совете для представителей НААУ не нашлось. Это серьезный дефект реформы адвокатуры – игнорирование роли профессионального сообщества. Согласно международным стандартам, адвокатура должна восприниматься государством как полноценный участник подобных реформаторских процессов. Это не привилегия профессии, а необходимость - для того, чтобы адвокатура оставалась независимой и могла эффективно выполнять свою главную миссию — защищать права граждан без вмешательства государства. Ситуация с соблюдением прав человека в Украине далеко не идеальная. Реформа адвокатуры должна была, прежде всего, дать ответы на то, как эту ситуацию исправить. Но в итоге, большая часть наработанных изменений касается системы адвокатского самоуправления, как будто это главная проблема и угроза для профессии.  

Еще в конце 2016 года в Совете по судебной реформе был наработан проект изменений закона об адвокатуре. Почему он до сих пор не представлен в парламент?

Изначально над законопроектом работала Рабочая группа при Совете. Статус этого органа и статус его решений официально нигде не обозначены. Условно, это технический орган, который занимался наработкой законодательства по адвокатуре. В декабре 2016 она действительно анонсировала готовность с законопроектом, однако затем процесс более чем на год был поставлен на паузу. Очень показательно, что текст законопроекта тоже почти год хранился в секрете. Хотя представители НААУ входят в состав рабочей группы, никому из них не удалось получить финальный документ. Эта ситуация вызвала негативную реакцию со стороны международного адвокатского сообщества, и в поддержку украинской адвокатуры к Президенту обратился Совет адвокатских и правовых сообществ Европы (ССВЕ), который представляет более миллиона европейских адвокатов. К сожалению, никакого результата это не принесло. Документ так и не был опубликован. Можно ли назвать реформу прозрачным демократическим процессом, если происходят такие вещи? Отсутствие публичности — еще один минус реформы адвокатуры. 

Более того, реформа адвокатуры делалась руками людей, которые были лишены адвокатского свидетельства за серьезные проступки и нарушения адвокатской этики, а также бывших руководителей органов адвокатского самоуправления, которые обвиняются в растрате средств и нарушении закона. По сути, им дали возможность выписать для себя такие условия, чтобы вернуться в адвокатуру. Правильно ли цели реформы подменять личными карьерными приоритетами отдельных людей? Вопрос риторический.

С января законопроект дорабатывался, в том числе в формате, так  называемых, расширенных заседаний Совета по судебной реформе. Из более 40 членов Совета приходили 4-11 человек. Но этого оказалось достаточно, чтобы номинально считалось, что Совет одобрил законопроект. Последнее такое заседание было 16 февраля. То есть, за месяц переписали законопроект еще раз. Что получилось в итоге, сказать сложно. Учитывая прошлый опыт, не исключено, что в парламент будет передана совершенная другая версия документа. Когда это произойдет, нас не уведомляли. В диалоге с представителями Совета Европы, а в Украину приезжал спецпосланник Генерального секретаря, мы обсуждали возможность того, чтобы направить законопроект в Венецианскую комиссию. Так мы получим авторитетную и профессиональную оценку на соответствие европейским стандартам. Мы считаем, что важно ее получить до передачи законопроекта в парламент, чтобы избежать скандала как с проектом по Антикоррупционному суду. Кроме того, ряд положений законопроекта содержат коррупционные риски, что вообще уводит реформу в противоположном направлении от ее целей.

Национальная ассоциация предоставила Совету альтернативные положения целых блоков законопроекта об адвокатуре на базе устоявшейся модели самоуправления, а также пакет изменений в Уголовный процессуальный кодекс и в Налоговый кодекс. В комплексе, это полноценные предложения для усиления адвокатуры как института, и каждого адвоката – от практической деятельности до уплаты нормальных налогов. Но мы не уверены, что наши предложения будут услышаны и что их учтут после всех дискуссий.

Что может измениться, если закон будет принят без учета предложений НААУ?

В целом, можно сказать, что обычные люди эффекта от реформы не почувствуют. Это циничная правда не только об этой реформе, но и реформе медицины, например. Хотя изменениями в закон можно было обеспечить гражданам более открытый доступ к правосудию, более качественную защиту их прав и законных интересов. Фактически, основные изменения затронут лишь систему адвокатского самоуправления. Они ослабят институт адвокатуры и единственный сильный независимый голос защиты прав человека в стране не будет услышан. Когда мы категорически возражали против того, чтобы разрушить то, что было создано с 2012 года как европейская самоуправляющаяся адвокатура, сторонники законопроекта пытались представить нашу критику как борьбу за собственную карьеру. Это удобная манипуляция и абсолютная неправда. Честный ответ состоит в том, что кроме ликвидации НААУ, никаких революционных изменений законопроект не содержит.

Нужно понимать, что без самодостаточного самоуправления адвокаты потеряют большую часть инструментов защиты не только собственных прав, но в первую очередь своих клиентов – граждан. С этого момента последствия реформы ощутят все. Если завтра те документы, которые вы передали своему адвокату с пониманием, что они охраняются адвокатской тайной, а эти документы в ходе незаконного обыска оказываются в распоряжении правоохранительных органов; если вас задерживают, а адвокат не может вам помочь, потому что его просто не пускают люди в масках, то этому адвокату будет некуда пожаловаться на нарушение его прав и вмешательство в деятельность.

А сегодня такой вариант развития событий не может для себя исключить ни один адвокат, даже самый именитый.  В 2017 году по Украине было почти 200 незаконных обысков и задержаний адвокатов.

Вопрос нарушения прав адвокатов, когда адвокатам поджигают машины, незаконно возбуждают уголовные дела, незаконно допрашивают, нарушают адвокатскую тайну, врываются в офис, забирают документы, незаконные обыски – это то, чему ежедневно противостоит НААУ. За пять лет деятельности мы фактически ежедневно отправляем обращения в Генеральную прокуратуру, НАБУ, МВД, Нацполицию.

При этом, когда мы начали обсуждать реальные изменения в Уголовный процессуальный кодекс, это не вызвало никакого интереса у членов Совета по вопросам судебной реформы. У нас сложилось впечатление, что здесь отрабатывалась политическая задача, направленная на ослабление и уничтожение независимости профессиональной организации и сведение роли адвоката в процессе до чисто декоративной.

Этого допустить нельзя, и мы неоднократно обращались к президенту и сейчас обращаемся - не допустить подписания такого законопроекта в той редакции, которая может быть предложена рабочей группой.

Как вы относитесь к адвокатской монополии, которая установлена на представление интересов граждан в судах? Это хорошо или плохо?

Когда это положение было внесено в Конституцию, оно воспринималось как очередной шаг в приближении к европейским стандартам. Такие правила существуют во многих европейских странах, и они, прежде всего, направлены на то, чтобы защиту в судах осуществляли профессиональные подготовленные люди. Незащищенные группы населения не должны переживать, им будет предоставлен адвокат за счет государства и это качественная правовая помощь, гарантированная законом. Не нужно использовать эту норму для того, чтобы широко открыть доступ в профессию ценой снижения профессиональных требований к будущему адвокату. В ходе реформы адвокатуры наблюдаются лоббирования льгот, упрощенного порядка получения адвокатского свидетельства для судей и прокуроров. Какие есть основания считать, что плохой судья станет хорошим адвокатом? Почему он должен наработать определенные навыки в защите в ходе стажировки? Еще сложнее ответить на этот вопрос в случае с прокурорами, которые в судах выступают оппонентами защиты?

У нас были встречные предложения модернизировать экзамен в адвокатуру. Давайте заменим их на онлайн-сдачу тестов, уточним, что должны быть специально оборудованные комнаты с видеонаблюдением и компьютерной техникой, программным обеспечением, что сделает невозможным подделку результатов тестов и исключит человеческий фактор. Давайте сделаем  самый прогрессивный доступ к профессии среди всех существующих, если брать во внимание прокуроров и судей. По судьям сейчас есть много замечаний и претензий в виду непрозрачности оценки письменных работ и поэтому мы бы хотели этого избежать повторения таких ошибок. Сегодня наша организация способна полностью это обеспечить собственными силами на базе существующих органов адвокатского самоуправления. Для этого не нужно ликвидировать ни региональные, ни национальные органы Национальной ассоциации адвокатов.

Как вы оцениваете судебную реформу? Когда на ваш взгляд в судах будут заполнены вакансии, поскольку сейчас катастрофически не хватает судей, много дел не рассматривается?

Судебная реформа необходима, и мы полностью разделяем ее цели – повысить доверие граждан к судам. Но если оценивать результаты без идеализма, то оснований для доверия не добавилось. В прессе активно критикуется процесс формирования кадрового состава нового Верховного суда, ссылаясь на непрозрачность процесса. Разочарованы не только Общественный совет добропорядочности, международные институции, но и адвокаты – ведь в итоге судьями Верховного суда стали более 10 выходцев из одной известной юридической фирмы. Нельзя закрывать глаза на то, что реально происходит во многих судах по всей Украине. Некоторые суды просто были закрыты на ключ, у судей нет полномочий. Юридическим языком, это значит, что граждане лишены доступа к правосудию. Есть ситуации, когда многие суды ликвидированы, но судьи в них продолжают работать и рассматривать дела. Находясь в таком неопределенном статусе, они попадают в зависимость от тех, кто будет проводить дальнейшие назначения. Это те практики, которые судебная реформа должна была прекратить, но они существуют. Это реальность. В чем тогда суть судебной реформы? Поменять мебель в помещениях? Сейчас это так и выглядит.

Нужен ли в Украине Антикоррупционный суд? Каковы его шансы на успешную работу?

Антикоррупционный суд не решит проблему, которую ожидают решить те, кто требует его создания. С теми, полномочиями, которые ему предлагается дать, а именно то, что он должен выступать первой инстанцией по делам о коррупции и фактически последней, это нарушение прав человека – возможность для пересмотра в судах высших инстанций должна быть гарантирована. Кроме того, важно привести законопроект в соответствие с выводами Венецианской комиссии. Если Украина обязалась это сделать перед международными партнерами, то свои обещания нужно выполнять.

Я могу понять иностранцев, которые требуют эффективной борьбы с коррупцией, и видят, что действующие суды не стали ее надежным инструментом. Звучат обвинения, что суды не доводят до конца дела, которые передаются Национальным антикоррупционным бюро, Специализированной прокуратурой и так далее. Но объективно, создание какого-то специализированного органа, при наличии у нас опыта непрозрачных процедур, может принести больше вреда, чем пользы. В отсутствие системных изменений в судебной власти, на мой взгляд, создание такого суда - это следующий шаг к коррупции. Это просто перемещение решения каких-то вопросов в одну зону ответственности, скорее всего, контролируемую. Чтобы обеспечить справедливость в судебной системе, необходимо придерживаться принципа баланса сдержек и противовесов, который является гарантией соблюдения прав и контроля. В нашей судебной системе есть множество профессиональных, качественных судейских кадров. Избавляться от них – ошибка. Судьям нужно очень достойно платить и зеркально выставить точки антикоррупционного контроля. Тогда мы сможем очень быстро достичь успеха. Нужно прекратить говорить о том, что суды плохие. Это ошибочное направление, которое не помогает укрепить к ним доверие.

Улучшились ли права адвокатов после Майдана 2014 года?

Работа адвоката никогда не была простой, а адвокат, если это профессионал, не бывает удобным для стороны обвинения. Отсюда проистекает причина многих нарушений профессиональных прав – адвокат воспринимается как лишний участник судебного процесса. Именно правоохранительные органы лидируют в статистике таких нарушений. Им сложно работать против эффективного защитника, и это отношение просто сквозит во всех публичных резонансных процессах.

С созданием Национальной ассоциации адвокатов проблема нарушений прав стала более заметной для широкой общественности, хотя, конечно, она существовала всегда для профессиональной среды. Мы готовим специальные отчеты, ведем поквартально статистику в каждом регионе. Если посмотреть на самую страшную статистику – убийства адвокатов – то с 2014 года она шокирующая. Убиты 6 адвокатов за 2013-2017 годы.

Как вы расцениваете факты давления на адвокатов со стороны правоохранительных органов?

Нужно сказать, что в сравнении с прежними годами, нарушения просто приобрели более изощренный характер. Раньше адвокату могли устроить обыск или не допустить в процесс. Сейчас – раскрутить информационную кампанию и изобразить адвоката пособником преступника, его клиента, по которому еще нет решения суда. Это опасные игры с общественным мнением, и это плохая тенденция втягивать адвокатуру в политику. 

Мы ведем системную борьбу с такими нарушениями, обращаемся к генеральному прокурору с требованием возбуждать уголовные дела против тех, кто нарушает наши права. Есть несколько приговоров, по которым люди осуждены за противодействие адвокатской деятельности. Эта работа ведется только благодаря сильной организации.

С какими проблемами у нас сейчас сталкиваются адвокаты при выполнении своих обязанностей? Опасно ли быть адвокатом?

 Со стороны правоохранительных органов есть системное непонимание и незнание закона "Об адвокатуре и адвокатской деятельности". В результате происходят такие немыслимые вещи, как на прошлой неделе в Харькове, когда полицейские арестовали адвоката, который прибыл к своему клиенту. На него просто надели наручники и посадили в полицейскую машину. То есть, применение насилия к адвокату – уже не является табу. Силой могут выводить и из зала суда, и из помещения, где находится требующий помощи клиент. Именно так случилось в двух известных резонансных делах, это видела вся страна по телевизору.

Я так понимаю, это и есть настоящее отношение государства к своим гражданам, у которых отбирают право на защиту. В таком контексте идеология реформы адвокатуры, направленной на ликвидацию самоуправления профессии, очень органична.

Как вы оцениваете уровень выполнения решений судов в Украине и ЕСПЧ и работу министра юстиции в этом плане?

Я вижу положительную сторону в том, что украинские суды начали более широко применять практику ЕСПЧ, чем это было раньше. Особых проблем с выполнением решений ЕСПЧ, насколько я знаю, нет. Процесс идет. Я не слышал, чтобы к нам обращались граждане с жалобы на то, что их решения не исполняются.

Статтю опубліковано у інформаційному агенстві "Українські новини"

Автор публікації: Валентин Гвоздій

Валентин Гвоздій

Заступник Голови НААУ, РАУ